Как не поддаваться гипнотическому влиянию. Как раскрыть гипнотизера? Гипнотизеры пользуются помощью внешних сил

Благодаря средствам массовой информации и без того таинственный гипноз с каждым днем все больше и больше обрастает «страшилками». В моей работе я часто сталкиваюсь с жертвами так называемого криминального гипноза. И все же, так ли опасен гипноз и можно ли защититься от его воздействия?

Первый вопрос настолько хорошо освещен в литературе (в первую очередь я имею ввиду серьезные издания и научные работы, а не «желтую» прессу), что позволю себе лишь краткий ответ без комментариев - гипноз сам по себе ни в коем случае не может быть вреден или опасен, вредным может быть лишь его использование для неблаговидных целей. А вот на таковых целях остановлюсь подробней. Но для начала пару слов о сути процесса.

Не буду глубоко уходить в дебри научных терминов и трактовок. Давайте для данной статьи примем по умолчанию, что гипноз - это некий процесс воздействия одного человека на другого с целью внушения ему каких-либо мыслей, идей или навязывания определенных схем поведения. Мы все постоянно находимся в гипнотическом взаимодействии - на зрителя воздействуют средства массовой информации, на покупателя продавцы, на студента преподаватель, на ребенка родители, на читателя автор и т.д. В основе любого убеждения лежит внушение.

Еще В.М. Бехтерев считал, что внушаемость - это явление, свойственное всем и каждому. Она заложена в природе самого человека и основана на прямом или косвенном влиянии слова или психических импульсов на ход мыслительных процессов, действия и поступки, а так же на все другие многочисленные физиологические и психические функции человеческого организма. Причем большинство этих процессов происходят столь привычно и естественно, что обычному человеку зачастую невозможно осознать, что на него оказывается гипнотическое влияние и уж тем более невозможно эффективно противостоять ему. Да и нужно ли противостоять, если речь идет, например, об обучении или лечении? Но в данной статье мне хотелось бы осветить противодействие именно негативному воздействию.

Давайте определимся в терминах и будем считать, что негативное гипнотическое воздействие (негативный гипноз) - это воздействие, целью которого является навязывание схем поведения или идей, направленных на получение гипнотизером той или иной выгоды от гипнотизируемого (жертвы) без его согласия, незаметно и во вред последнему.

Применение

Где же можно столкнуться с применением негативного гипноза? Если Вы думаете, что только при общении с цыганами, то глубоко заблуждаетесь.

Безусловно, так называемый «цыганский гипноз» это классика. Схема воздействия проста. Цыганки останавливают жертву под любым предлогом (как пройти в библиотеку…), вводят в транс и затем делают необходимые внушения.

Суть гипноза в том, чтобы полностью направить внимание на что-либо (ввести в транс) и в это время сделать нужную установку. Для этого вовсе не нужно усыплять человека. И махать перед носом маятником тоже не обязательно. Есть множество эффективных способов оперативного введения в транс.

Один из способов - перегруз сознания через фразу, состоящую из оборотов визуального, слухового и кинестетического ряда. Такая фраза «замыкает» сознание на «переваривание» смысла сказанного и позволяет вложить внушение непосредственно в подсознание незаметно для жертвы. Пример фразы: «Вероятно, вы догадываетесь, что вчерашняя погода так повлияла на моих соседей, что было слышно, как они всю ночь шуршали, разговаривали по телефонам и медленно пили оранжевый сок, звеня прозрачными фужерами». Быстро проговорив подобную абракадабру и заставив сознание разбираться в ней, можно делать нужное внушение.

Второй способ - так называемая экстрим-атака на сознание. Суть процесса - быстрое создание непривычной и нелогичной для человека ситуации. Тут главное - застать человека врасплох. Например, подойти к курящей жертве, медленно вынуть из его рта сигарету, медленно затянуться и так же медленно вернуть сигарету обратно. Или при неспешном разговоре человека вдруг резко хватают рукой сзади и тянут вниз. Вариантов много. Результат таких действий - кратковременный (2-3 секунды) транс, во время которого делается любое внушение (слушайся меня… спать… отдай деньги…).

Третий способ - перегруз одного из каналов восприятия. Например, при переговорах сидящие по бокам партнеры одновременно говорят что-то, убеждая жертву. Через некоторое время происходит перегрузка слухового восприятия и человек «плывет». В это время подсовывается необходимый договор и делается незаметное внушение на его подписание. Все - дело сделано! Потом жертва не может понять, как согласилась на заведомо невыгодные условия.

Еще один способ - обычное внушение в состоянии бодрствования. Суть процесса - долгие задушевные беседы, когда с жертвой разговаривают монотонным тихим голосом и при этом вставляют в разговор ключевые фразы, выделяя их изменением интонации, высоты или громкости голоса, либо другим способом. Монотонный монолог вводит человека в транс, при этом подсознание четко воспринимает выделенные фразы и принимает их как руководство к действию.

Признаки воздействия

Для противодействия внушению главное - осознать, что на Вас воздействуют. Понять, что человек подвергается гипнотическому воздействию, может каждый.

В-первых, нужно четко определять основные признаки манипулирования:
- собеседник копирует Вашу позу, манеру говорить, начинает подстраивать фразы под ритм Вашего дыхания, проговаривая их на Вашем выдохе;
- попытки вызвать во время разговора чувство неловкости, вины за что-то;
- суетливость собеседника или неестественность его поведения;
- собеседник постоянно Вас перебивает, гнет свою линию;
- бегающие глаза и излишняя жестикуляция собеседника, особенно левой рукой;
- принуждение к немедленному принятию решения из-за нехватки времени;
- попытки вызвать чувство вины из-за нарушений общепринятых моральных норм (типа, но Вы же обещали сделать это…).

Во-вторых, нужно анализировать свои внутренние ощущения во время общения. Разумеется, речь не идет об экстрим-атаке. Как правило, в таком случае жертва просто не успевает осознать, что происходит.

При гипнотическом воздействии человек проваливается в состояние приятной усталости, начинает получать удовольствие от самого голоса гипнотизера, появляется чувство сонливости, мысли начинают «расплываться», окружающий мир уходит на второй план, четко воспринимается только голос гипнотизера. Со стороны это особенно заметно. Лицо жертвы расслабляется, становится как бы плоским, зрачки расширяются, взгляд становится неподвижным и туманным, кожа розовеет, человек застывает в неестественном положении.

Противостояние

Что же делать, если во время разговора Вы вдруг поняли, что на Вас воздействуют.
Во-первых, во время переговоров, любого общения, помните о своих целях. Как только поняли, что Вас начинают уводить в сторону, возвращайте разговор в нужное Вам русло. Если чувствуете, что Вас «грузят» уходите во внутренний транс, отключаясь от происходящего вокруг - сосредоточьтесь на каких-либо воспоминаниях, представьте какое-либо событие или действие. Неплохой защитой может быть выстраивание воображаемой защитной стены между собой и оппонентами. Побыв немного «в себе», Вы тем самым пропускаете большую часть внушений мимо и вновь можете приступать к переговорам.

Довольно сильной защитой является внутренний монолог. Кто-то, ощутив воздействие, читает молитву, а кто-то вспоминает любимые стихи. Эффект один - манипулирование теряет силу из-за разрыва контакта с гипнотизером.

Если все же не получается выйти из состояния сонливости (а иногда гипнотизируемый даже понимая, что на него воздействуют, не хочет выходить из приятного транса), лучшим способом является полный разрыв контакта - надо просто встать и выйти. Можно сослаться на любую причину, а можно просто уйти без всяких объяснений. Это лучше, чем потом жалеть о потерях.

Очень часто гипнотическое воздействие применяется во время допросов. Так называемая работа «по горячим следам». Человека сразу после задержания, а иногда и во время задержания начинаю «бомбить» вопросами и жестко подавлять. Именно в таких случаях человек теряет контроль над собой и легко поддается манипулированию. В таком состоянии можно и любую бумагу подписать и даже оговорить самого себя. Вот тут очень важно отсрочить допрос под любыми предлогами, чтобы придти в себя.

Выше я привел примеры противостояния гипнотическому воздействию. Скажу сразу - это игра с огнем. Даже если Вы уже почувствовали, что на Вас влияют, то у Вас может не хватить сил и навыков, чтобы сопротивляться. Лучшей защитой все же будет то, что Вы будете избегать опасных ситуаций или заранее готовиться к их возможному появлению. Приведу свои рекомендации, которые помогут Вам:

Хочется сказать напоследок, что точно так же как можно угнать любой автомобиль, оснащенный самыми современными противоугонными средствами, так же можно загипнотизировать любого человека. Это лишь вопрос времени и методик. Только Ваше благоразумие, спокойствие и внутренняя сила помогут Вам избежать многих проблем.

Одним и тем же словом «гипноз» называют и психофизическое состояние человека, похожее на полусон, гипнотический транс, и воздействие, которое кто-либо может оказать на человека, чтобы ввести его в такое состояние для каких-либо своих целей.

Именно поэтому так противоречивы мнения о том, все ли люди подвержены гипнозу .

Если говорить о гипнозе, как состоянии, то можно сказать, что любой человек впадает в транс минимум один раз в день, во время перехода от бодрствования ко сну и наоборот. В этот момент ваше сознание воспринимает действительность менее критично, а подсознание, наоборот, воспринимает и увязывает многие образы с вашими желаниями и внутренними тревогами. Также вы находитесь в состоянии близком к трансу, когда отрешаетесь от окружающей действительности, когда вы слишком устали, когда рассудок перегружен входящей информацией – звуками, запахами, речью. Если говорить о гипнозе, как воздействии, то целью всех гипнотизеров является именно введение человека в этот транс и, с благими или преступными намереньями, использование его для внушения.

Научитесь распознавать способы гипнотического воздействия. К примеру, так называемый « цыганский гипноз» основан именно на перегрузке сознания – гипнотизер много и бессвязно говорит, жестикулирует, пытается дотронуться до вас, ослепляет вас яркостью одежд. Таким образом, все ваши каналы восприятия оказываются «забиты» информацией. Аудиальный – речью, глупыми вопросами, не позволяющими ни на чем сосредоточиться. Визуальный – игрой красок, вспышками монист и искусственных камней, суетливыми жестами. Кинестетический – поглаживаниями то по руке, то по спине, то касанием вас за плечо, то попытками провести пальцами вам по ладони. Как видите, вся эта информация, которую пытается обрушить на вас гипнотизер, « мусорная», хаотичная, не имеющаяся под собой системы. Она заставляет рассудок «отключиться». Также действуют порой продавцы на рынках, раскидывая перед вами пестрый ковер товаров.

Как избежать «цыганского гипноза»? Лучше всего просто развернуться и уйти. Зачем вам вступать в контакт с людьми, пытающимися вас обмануть? Но как быть, если уйти невозможно? Смейтесь. Можно вслух, а можно про себя. Главное, подмечайте смешные жесты, обороты речи, нелепые движения. Таким образом ваш мозг поставит «фильтр» на тот нескончаемый поток, которым его атакуют, и этот фильтр невозможно будет «обойти». Ведь легко сбить человека с определенной мысли, но все знают, что когда « смешинка в рот попала» — противостоять этому невозможно. Кроме того, смех способствует выработке серотонина, а этот гормон может победить то состояние хронической усталости, в которое вас так старательно погружают. Во время смеха у вас усиливается мозговое кровообращение, происходит «подзарядка» организма, и вы с легкостью избавляетесь от влияния « ярмарочного кардинала».

Другой способ введения в транс основан на том, что гипнотизер, наоборот, незаметно подстраивается под вас. Он начинает копировать ваши жесты с несколько секундным опозданием, подстраиваться под темп и образность вашей речи, ловить ваше дыхание, когда он окажется с вами «на одной волне», он начнет медленно изменять ваше поведение, замедляя свою речь, жесты, дыхание и теперь уже вы незаметно для себя будете подстраиваться под него. Похожим способом, кстати, можно легко усыпить непоседливого ребенка. Что делать в этом случае? Тоже самое, что вы бы сделали для того, чтобы победить сон – откройте окно и пустите в комнату холодный воздух. Пройдитесь по комнате, заварите себе чаю или кофе. Смените тему разговора с убаюкивающей на животрепещущую, ту, которая заставит вашего «серого кардинала» спорить с вами.

Это простейшие техники и приемы гипноза к серьезному, так называемому эрикссоновскому гипнозу , имеют весьма опосредованное отношение, но специалист, который действует по серьезной научной методике и не употребляет ее во зло, не будет его оказывать. Если врач, которому вы доверились, пытается ввести вас в транс без вашего на то согласия, немедленно прервите сеанс и больше не прибегайте к его услугам. Такой доктор нарушает медицинскую этику и не достоин доверия.

Практика гипнотического воздействия на сознание человека насчитывает около двух тысячелетий. За это время ученые успели многое узнать о феномене гипноза и научились с его помощью облегчать состояние больных, страдающих тяжелыми недугами.

Тем не менее большинство людей, не имеющих прямого отношения к медицине, продолжают разделять не менее древние заблуждения, чем сам метод гипнотерапии. Сегодня мы развеем наиболее распространенные мифы о гипнозе.

Источник: depositphotos.com

Гипнотизеры пользуются помощью внешних сил

Лет 200-250 назад даже самые успешные и талантливые гипнотерапевты действительно считали, что вводят людей в состояние транса при содействии неких таинственных внешних сил. В начале XIX века ученые выяснили, что гипнотерапевт не является первопричиной транса. Специалист лишь помогает пациенту сконцентрировать внимание, используя наработанные веками методики, а в гипнотическое состояние человек впадает самостоятельно.

Подтверждением вывода служит то обстоятельство, что для овладения навыками гипноза человек не должен обладать какими-то исключительными способностями. Разумеется, некоторые люди обучаются практике гипнотерапии легче и применяют ее успешнее других, но это касается любой области человеческой деятельности.

В состоянии транса человек выполняет любое указание гипнотизера

Представление о безоговорочной управляемости человека, подвергнутого гипнозу, зародилось на почве театрализованных шоу, проводимых не вполне добросовестными гипнотизерами, цирковых представлений или кинофильмов. На самом деле в состоянии транса человек полностью осознает происходящее. Гипнотизер не может вынудить пациента совершить действия, входящие в противоречие с его морально-этическими принципами или чувством самосохранения. Рассказы о том, как загипнотизированный человек выпрыгнул из окна или ограбил банк – просто вздорная выдумка.

После тщательного изучения несостоятельными оказались и утверждения о том, что в состоянии транса человек выбалтывает все секреты. Именно поэтому гипноз так и не нашел применения в криминалистике: информация, полученная от загипнотизированных свидетелей или подозреваемых, зачастую бывает недостоверной.

Гипноз – странное и необычное состояние

Ничего исключительного в гипнотическом трансе нет. Ежедневно каждый из нас на несколько минут погружается в подобное состояние. Это может происходить во время поездки в транспорте (человек слегка отключается, бездумно глядя в окно машины), прослушивания музыки, чтения интересной книги и т. д. Мы считаем, что в такие моменты просто мечтаем или задумываемся, но на деле состояние нашего мозга очень похоже на то, которое возникает под гипнозом.

После выхода из транса человек не помнит своих поступков

Большинство людей помнят события, которые происходили с ними в течение гипнотического сеанса. Иногда человек забывает о некоторых своих действиях во время транса, но воспоминания легко восстанавливаются.

Под гипнозом можно овладеть навыками исключительной силы

В это время внимание пациента максимально сконцентрировано. Он действительно способен на поступки, которые в реальности представляли для него определенную сложность. Кроме того, гипноз помогает раскрепоститься и сделать то, что в обычном состоянии человек не решается или стесняется совершить.

В данном случае речь не идет о каком-то пробуждении сверхспособностей, просто для пациента облегчается возможность сделать то, на что он способен и в обычной жизни.

Практика гипноза изначально языческая и потому осуждается церковью

Заблуждение связано с убеждением в том, что введение в транс практикуют шаманы и некоторые представители нетрадиционной медицины. С учетом того, что гипнотерапевт не обращается к помощи внешних сил и не может подчинить себе свободную волю пациента, большинство мировых религий относятся к практике введения в гипнотический транс без осуждения. Например, Римская Католическая церковь признала лечение с помощью гипноза вполне приемлемым еще в 1847 году.

Сама по себе гипнотерапия не несет никакого религиозного подтекста. Правда, ее нередко используют представители тоталитарных сект в нечистоплотных целях, но нельзя из-за этого считать неэтичным сам метод.

Некоторые люди не поддаются гипнозу

Единственной причиной, создающей невозможность введения пациента в состояние гипноза, является тяжелое поражение мозга. Квалифицированный гипнотерапевт способен помочь сконцентрироваться и впасть в транс практически любому человеку, однако восприимчивость к такого рода усилиям (гипнабельность) у всех людей разная.

Для проведения успешного гипнотического сеанса необходимо активное сотрудничество специалиста и пациента, поскольку ввести человека в транс против его воли невозможно.

Слабохарактерного человека легко загипнотизировать

Гипнабельность человека никак не связана с его морально-волевыми качествами. Здесь, скорее, играют роль способность быстро концентрировать внимание, богатое воображение, развитое образное мышление и высокий интеллект.

Специалисту проще ввести в транс человека умного, широко образованного и эмоционального при желании сотрудничать с гипнотизером и отсутствии предубежденности против самого метода.

Восприимчивость к гипнозу - основополагающая проблема. Многих людей интересует вопрос: все ли поддаются гипнозу? И еще: все ли люди способны гипнотизировать? Начнем с первого вопроса. Прежде чем приступить к рассмотрению этой проблемы во всей ее сложности, необходимо сказать: с одной стороны, существуют субъекты, которые могут быть загипнотизированы всеми, это превосходные сомнамбулы, и, с другой стороны, субъекты, слабо поддающиеся гипнозу. Иногда встречаются абсолютно невосприимчивые субъекты, но это, как правило, не совсем психически здоровые люди.

Людей, которые убеждены, что их не загипнотизировать, часто легче прочих удается погрузить в транс. Если они даже осознанно дают выражение своей неспособности расслабляться, бессознательно они жаждут этого, вследствие чего легко поддаются внушению. Но если данный индивид самым решительным образом сопротивляется тому, чтобы быть загипнотизированным, то обычно ввести в транс его не удается.

Способность поддаваться гипнозу является нормальным свойством, и каждого человека - здорового, невротика или психотика - можно загипнотизировать, если он этого хочет и в состоянии сосредоточить свое внимание на предъявляемом ему индукционном раздражителе. Однако на практике удается загипнотизировать не более 90% клиентов. Остальные в силу тех или иных причин противятся погружению в транс. Это сопротивление носит относительный характер, поскольку в отдельных случаях его можно преодолеть. Некоторые из моих клиентов вначале обнаруживали неуверенность в себе, однако когда в определенный момент они убедились в том, что мне можно доверять, оказалось, что их можно погрузить в гипнотическое состояние.

К наиболее распространенным причинам неподатливости по отношению к гипнозу относится следующее:

1) Неустойчивость внимания и рассеянность, которые не позволяют клиенту сосредоточиться на том, что говорит гипнолог.

2) Потребность противодействия приказам, что сочетается с невербализованным желанием бросить вызов гипнологу и победить его.

3) Боязнь того, что будут раскрыты неприглядные личные тайны и влечения.

4) Страх перед утратой собственной воли и независимости в сочетании с сильным желанием сохранить непрерывный контроль над собой.

5) Страх совершить ошибку в связи с уверенностью в том, что гипноз является испытанием способности к выполнению заданий.

Часто действуют не одна такая причина, а несколько. Таким образом, податливости к гипнозу, являющейся нормальным свойством, противостоит один или большее количество мотивов устоять под его действием.

Эти мотивы бывают неосознаваемыми. В качестве примера был проведен эксперимент. Нескольким высокогипнабельным испытуемым в состоянии транса внушили, что после выхода из этого состояния они не должны поддаваться влиянию никакого другого гипнолога, кроме меня. Вслед за этим им в трансе было внушено, что при выходе из транса они забудут содержание этого внушения. Мой коллега на следующий день принял этих клиентов вместо меня, сказав им, что я заболел и не могу проводить сеанс. Он спросил их, согласятся ли они подвергнуться гипнозу, если он заменит меня в роли гипнолога. Они охотно согласились на это, однако все его усилия, направленные на то, чтобы загипнотизировать их и погрузить в глубокий транс, ни к чему не привели, хотя казалось, что клиенты стараются сотрудничать с ним. Потом каждый из них сообщил, что он не мог сосредоточить внимание на том, что говорил гипнолог. Один из них сказал: “Миллион мыслей приходили мне в голову. Я не мог сосредоточиться на том, что мне он говорил”. Другой испытуемый получил инструкцию, согласно которой никто, в том числе и я, уже не мог его загипнотизировать. Он испытывал соответствующие ощущения, хотя его сопротивление продолжалось несколько дней. Таким образом, неосознаваемый мотив противодействия гипнозу может быть сформирован искусственным образом, но он может возникать и спонтанно, блокируя все усилия, направленные на погружение в гипнотическое состояние.

Если сущность мотивации сопротивления удастся познать, то в отдельных случаях появится возможность действовать так, чтобы преодолеть его или избежать его появления с помощью соответствующим образом сформулированного внушения. Некоторые клиенты со склонностью к соперничеству, сопротивляющиеся воздействию моих обычных методов погружения в гипнотический транс, легко позволяли ввести себя в транс под влиянием брошенного им вызова. Внушающее высказывание: “Проверь, сможешь ли добиться того, чтобы твоя рука стала твердой и как бы окостеневшей, а когда я буду считать от единицы до десяти, посмотри, удастся ли тебе сделать руку в такой степени окостеневшей, что ты не сможешь ее согнуть” привело к возникновению такого спазматического сокращения мышц, которое ранее было недостижимым. В конце концов, формулируя внушающие высказывания так, чтобы клиент мог с ними согласиться, принять их, мне удавалось погрузить его в состояние гипнотического транса.

Общая закономерность заключается в том, что будущий клиент должен хотеть погрузиться в транс. Однако из этого правила есть исключения. К лучшим моим клиентам относились, в частности, те индивиды, которые утверждали, что никогда не поддадутся гипнозу, поскольку не в состоянии согласиться с тем, чтобы кто-то стал над ними доминировать. Если у индивида на бессознательном уровне имеется установка на погружение в транс, то его личное убеждение не поддаваться гипнозу совершенно не препятствует погружению его в гипнотический транс.

Один мой коллега, гипнолог, начисто отрицает возможность неудачи. Уговоры и убеждения растягиваются у него на долгие часы, пока он не утомит своего клиента и не сформирует у него установку на погружение в гипнотический транс. Само собой клиент должен быть готов подвергнуться столь длительным воздействиям. Если он отказывается от этого, даже самый искусный гипнолог не добьется успеха.

Необходимо помнить то, что можно загипнотизировать только тогда, когда привлекается внимание клиента.

Внимание - направленность и сосредоточенность сознания человека на определенных объектах при одновременном отвлечении от других. Различают непроизвольное, произвольное, послепроизвольное внимание.

факторы, способствующие привлечению внимания: характер раздражения (сила, новизна, контраст и т.п.), структурная организация деятельности (объединенные объекты воспринимаются легче, чем беспорядочно разбросанные), отношение раздражителя к потребностям (то, что соответствует потребностям, привлечет внимание прежде всего).

В основе непроизвольного внимания лежит врожденный ориентировочный рефлекс, метко названный И. П. Павловым рефлексом “что такое?”. Если, например, кто-то с шумом откроет дверь, мы, помимо нашего желания (непроизвольно), обратим внимание на вошедшего. Точно так же, беседуя с кем-то, мы отвлекаемся на посторонние сильные или непривычные раздражители (внезапный громкий звук, необычная одежда, сильный дефект речи собеседника и др.). Люди, привыкшие выступать перед аудиторией, обычно знают приемы усиления непроизвольного внимания слушателей. Для этого они, например, усиливают голос (повышают интенсивность слухового раздражителя) или переходят на тихую речь (создают контраст раздражителей). Мастером по усилению непроизвольного внимания был Мил-ток Эриксон. В своей работе он часто подчеркивал это, говоря: “Ваше сознание (имея в виду произвольное внимание) может делать, что хочет, а ваше бессознательное (именно непроизвольное внимание) уже ищет способ, чтобы погрузить вас в гипнотический транс”.

Произвольное внимание - это уже волевой акт, направленный на достижение поставленной цели, - восприятие собеседника. Чем интереснее, а главное - важнее информация, тем сильнее внимание, тем полнее восприятие. В каких же случаях информация интересна? Прежде всего в случаях, когда она несет элементы новизны и когда она важна. Произвольное внимание требует волевых усилий, что утомляет субъекта.

Навыки управления вниманием клиента или группы клиентов очень важны для гипнолога. Монотонность, шаблонность, стереотипность выполняемых операций (даже мыслительных) понижают устойчивость произвольного внимания, вызывают торможение, сонливость, что способствует погружению в гипнотический транс.

У каждого человека в силу индивидуальных врожденных и приобретенных свойств высшей нервной деятельности свои особенности (параметры) внимания: та или иная степень его интенсивности (сосредоточенности), переключаемости (с объекта на объект), направленности (вовне или на себя, на собственные мысли), распределения (возможность одновременно следить за несколькими объектами) и др. Гипнологу необходимо учитывать все индивидуальные характеристики внимания индивида. Для наведения гипнотического транса важно научиться управлять произвольным и непроизвольным вниманием субъекта.

В процессе своей работы я убедился в том, что податливость клиентов к гипнозу - это то, что меняется со дня на день и зависит от их настроения, особенностей их установок и чувств по отношению ко мне и, наконец, от того, что составляет предмет сегодняшних волнений и забот.

Более того, я убедился как на основании личных сообщений моих клиентов, так и информации, полученной от психотерапевтов, работавших с ними ранее, что определенные клиенты, которых их прежним врачам не удалось ввести в транс, погружались в него под моим влиянием. Однако делать вывод общего характера на основе только собственного опыта мы не вправе. Я склоняюсь к мнению, что податливость к гипнозу у людей, которые в силу тех или иных причин эмоционального характера обращаются к врачу, зависит от того, в какой степени они придают личности психотерапевта символическое значение и в какой мере готовы принять помощь, осуществляемую в рамках гипноза.

В этом утверждении нет ничего необычного, поскольку пациенты по-разному реагируют на личные особенности и образ действий своих психотерапевтов.

Многие из этих реакций, естественно, представляют собой проекции (перенесение), но тем не менее они влияют на то, как клиент реагирует.

Сопротивление по отношению к гипнологу может изменяться в зависимости от личности гипнолога, а это влияет на податливость к гипнотической индукции, глубину транса, активность или пассивность клиента, интенсивность высвобождающейся тревоги и различные явления, связанные с трансом.

Клиент, терзаемый сильным, хотя и неосознаваемым, страхом перед властью, который он прячет под маской твердости и неуступчивости, может поддаться влиянию гипнолога с внушающей уважение внешностью и репутацией, которому, как он чувствует, он не сможет противодействовать. Он подчиняется такому гипнологу, погружаясь в состояние глубокого и пассивного транса. Гипнологу же, который кажется ему человеком со слабым характером, он может оказать сопротивление, не верить и самостоятельно контролировать глубину транса. На “сильную” личность гипнолога женского пола, символизирующего мать, т. е. существо, очень близкое пациенту, он может реагировать сексуальными представлениями и страхом, что препятствует погружению в глубокое гипнотическое состояние. По отношению к женщине-гипнологу, которая представляется ему слабой и которой он не опасается, он может начать играть роль соблазнителя и реагировать погружением в глубокий транс как средством, ведущим к достижению своей цели. Кто бы ни был гипнологом, как глубина транса, так и другие связанные с ним явления, имеющие место у клиента, постоянно изменяются, подобно набегающим и отступающим волнам, которые, словно в калейдоскопе, изменяют и деформируют образ гипнолога. Изменчивы и стадии гипнотического состояния. Колебания и изменения глубины транса, прослеживаемые у одного и того же клиента в течение ряда дней и даже на протяжении одного сеанса, - это типичные явления.

В процессе моей работы я убедился, что у многих клиентов по мере повторения сеансов достигается все более глубокое гипнотическое состояние. К существенным факторам в этом случае относится преодоление сопротивления клиента, а также его убеждение в том, что он действительно находится в трансе. Я обнаружил, что когда удается убедить клиента в том, что под влиянием внушения его рука полностью утратила болевую чувствительность, мне легче удается добиться его погружения в несколько более глубокий гипнотический транс. Однако те клиенты, у которых стадии сомнамбулизма не удалось вызвать в достаточно раннем периоде, т. е. на протяжении первого или второго сеанса, в последующем чрезвычайно редко достигают этой стадии гипноза. В нескольких случаях клиенты, относившиеся к категории тех, кто легко вводится в легкий транс, достигли стадии сомнамбулизма после того, когда то или иное трагическое событие в их жизни лишило их чувства безопасности. Вместе с тем, после преодоления кризиса у них восстанавливается их прежний гипнотический “статус”, что находилось в прямой связи с повторным формированием чувства безопасности и стабильности.

Вместе с тем, можно отметить периоды нежелания войти в состояние транса. Человек может с успехом противостоять гипнозу, подобно тому, как может заставить себя бодрствовать в то время, когда обычно спит. Усилия гипнолога могут блокироваться страхом клиента, равно как его соперничеством с гипнологом и желанием, чтобы у последнего ничего не получилось. Интересным обстоятельством, которое может обеспечить повышение податливости к гипнозу, является сенсорная депривация. Если какого-нибудь человека поместить в теплое и хорошо проветриваемое, но затемненное помещение, в котором он будет полностью изолирован от действия внешних раздражителей, с ним начнет происходить много любопытного. После краткого периода, когда он будет чувствовать себя отрезанным от мира, он станет испытывать тревогу, различные сенсорные расстройства и впадет в состояние депрессии. Вскоре он окажется неспособным в полной мере ориентироваться в своем положении, станет испытывать “сенсорный голод” и предпримет поиск стимулов, которые бы позволили ему сохранить состояние равновесия. Возможны даже галлюцинации, заключающиеся в том, что он слышит голоса, и в дальнейшем начинает вести с ними беседу.

В одном из экспериментов, проведенных в Мичиганском университете, Реймонд С. Сандерс и Иозеф Рейер поместили 10 пациентов, устойчивых к действию гипноза, в комнате, в которой они должны были находиться до момента появления признаков сенсорной депривации, но не более, чем в течение 6 часов. С помощью системы связи был проведен сеанс гипноза, причем испытуемые оставались в этой комнате. Увеличение податливости к гипнотическому внушению у членов этой группы было статистически выше, чем у представителей контрольной группы.

Другим способом увеличения податливости к гипнозу является соответствующий подбор групп индивидов, подвергаемых гипнозу. Если в группе есть высокогипнабельные субъекты, то восприимчивость к гипнозу у других членов группы резко возрастает.

Часто задается вопрос, существует ли связь между физическими и физиологическими характеристиками клиентов и их податливостью к гипнозу. И в этом случае мнения ученых расходятся. Однако, в общем, принято считать, что: Пол: мужчины и женщины в одинаковой степени податливы к гипнозу.

Физические качества: каких-либо различий в степени податливости к гипнозу у людей разного роста и разного телосложения нет.

Возраст: маленькие дети чрезвычайно податливы к гипнозу и, в общем, в большей степени, чем взрослые люди.

Интеллект: не установлено существование какой-либо связи между коэффициентом интеллектуальности и степенью податливости к гипнозу.

8. Восприимчивость

Восприимчивость к гипнозу - основополагающая проблема. Как врачей, так и не врачей непременно интересует вопрос: все ли поддаются гипнозу? И еще: все ли люди способны гипнотизировать? Начнем с первого вопроса. Прежде чем приступить к рассмотрению этой проблемы во всей ее сложности, необходимо сказать: с одной стороны, существуют субъекты, которые могут быть загипнотизированы всеми, это превосходные сомнамбулы (во времена Льебо существовали профессиональные сомнамбулы; мы их встречали еще перед второй мировой войной в психиатрической клинике Вены, куда их приглашали в качестве «пациентов» для обучения студентов, желающих овладеть гипнозом), и, с другой стороны, субъекты, никогда не поддающиеся гипнозу. Это абсолютно невосприимчивые субъекты. Между этими двумя категориями на-ходятся индивидуумы, более или менее восприимчивые к гипнозу, поддающиеся лишь некоторым врачам.

Это общепринятое мнение, но Gill и Brenman считают, что восприимчивость к гипнозу - относительно устойчивое свойство субъекта. Осуществив серию экспериментов с целью повысить гипнотическую восприимчивость у маловосприимчивых субъектов, варьируя методы и меняя врачей, они не отметили сколько-нибудь существенной разницы в результатах, т. е. не добились повышения гипнабельности. Вместе с тем, если речь идет о восприимчивости к гипнозу, необходимо учитывать степень гипнотизации, т. е. так называемую глубину транса во всей сложности этого понятия.

Были предприняты попытки определить в процентах количество людей, поддающихся гипнозу. Результаты оказались различными. Изучение этого вопроса затруднено по той простой причине, что мы не имеем объективных критериев, позволяющих оценить, загипнотизирован ли субъект и до какой степени.

Английский автор Bramwell (1903) считал, что все люди в какой-то степени восприимчивы к гипнозу и у 10-20 % людей можно добиться глубокого транса. Приведем также интересное наблюдение Бернгейма, показавшего, что 4/5 госпитализированных больных были способны впадать в глубокий транс, тогда как среди его городской клиентуры гипнабельной оказалась лишь 1/5-1/6 больных.

От чего зависит восприимчивость к гипнозу? Этот вопрос имеет два аспекта, так как он касается одновременно гипнотизируемого и гипнотизера.

Личность гипнотизируемого изучалась со всех точек зрения, однако неоспоримых критериев, определяющих степень гипнабельности, не было установлено. Не была выявлена корреляция между восприимчивостью к гипнозу и физической или психической конституцией, экстравертированным или интровертированным характером, расой, полом, социальным положением и др. Были использованы проэктивные тесты, не давшие убедительных результатов. Не было установлено также какой-либо связи между восприимчивостью к гипнозу и нозологическими формами заболеваний.

Однако мы констатировали, что почти все подростки и взрослые, страдающие энурезом, восприимчивы к гипнозу. То же, хотя и в меньшей степени, относится к астматикам. Кроме того, американский психоаналитик Kaufman (1961) отметил, что солдаты обычно проявляют большую восприимчивость к гипнозу: в годы второй мировой войны, во время тихоокеанской кампании, он лечил гипнозом около 2500 бойцов, подавляющее большинство из которых оказались превосходными пациентами. Данное наблюдение аналогично сообщениям, сделанным задолго до этого Льебо и Бернгеймом. Последние объясняют это явление пассивным повиновением, к которому приучены военные. Но Kubie, истолковывая полученные Kaufman результаты, полагает, что врач, удаляющий солдата с линии фронта, становится для него всемогущим, лицом, которому он вручает заботу о своем благополучии.

Существование тесной связи между внушаемостью и восприимчивостью к гипнозу установлено очень давно. Известно, что для Бернгейма гипноз сводился к внушаемости. Жане придерживался другого мнения. В «Психологическом автоматизме» он пишет: «Феномены внушения не зависят от гипнотического состояния; внушаемость может быть полной вне искусственного сомнамбулизма и может вовсе отсутствовать в состоянии полного сомнамбулизма, одним словом, она не меняется одновременно с гипнотическим состоянием и в том же направлении» .

В наше время Kubie (1961) утверждает, что внушаемость является не причиной гипнотического состояния, а его следствием. Автор ссылается на эксперименты, во время которых он приводил пациента в гипнотическое состояние при помощи аппарата, без всякого словесного внушения. Пациент, загипнотизированный таким способом, воспринимает затем слова гипнотизера как выражение себя самого. Граница между гипнотизером и гипнотизируемым до некоторой степени стирается. Таким образом, восприимчивость к гипнозу зависит от той легкости, с какой индивидуум способен как бы включить в себя внешний стимул, сделать его частью себя самого.

Мы вместе с Muriel Cahen также изучали проблему личности гипнотизируемого на 40 больных, большей частью с психосоматическими расстройствами, хорошо и плохо поддающихся гипнозу . Исследование включало беседы с больными и тестирование. Мы не решали статистических проблем (отбор, анализ результатов), работа проводилась только с больными, без групп контроля. (В других странах, где эксперименты проводят на здоровых людях, для этой цели часто используют студентов, изучающих психологию.) Мы проанализировали лишь некоторые клинические данные.

Среди наших пациентов, не поддающихся гипнозу, мы выделили две группы: субъекты, сознательно отказывающиеся быть загипнотизированными, и субъекты, невосприимчивые к гипнозу. Большинство из них составляли больные, длительно лечившиеся и подвергавшиеся хирургическому вмешательству, которое оказалось неэффективным. Все они были социально неприспособленными. Это были люди с нарушенной структурой личности, с проявлением так называемого соматопсихоза с нарциссической установкой. У нас создалось впечатление, что соматическое заболевание позволяло им сохранять относительное психическое равновесие. Контакт с реальностью у них был нестойким, контроль недостаточным. Все гипнабельные субъекты оказались социально приспособленными, имели прочную связь с реальностью. Если им приходилось переживать конфликтные ситуации, они проявляли достаточную способность к адаптации. Среди них не было субъектов с навязчивыми идеями. Поскольку истерические черты встречаются и в норме, можно говорить о наличии у этих субъектов истерических компонентов. Мы подошли, таким образом, к проблеме истерии. При обсуждении этой проблемы было сломано немало копий. Гипноз долгое время рассматривался как эквивалент истерии. Полагали, что только больные истерией восприимчивы к гипнозу. Однако в настоящее время считают, что невротики, как правило, меньше поддаются гипнозу, чем здоровые люди. Что же касается истерического невроза, то можно утверждать, что больные с резко выраженной истерией не поддаются гипнозу. Истерический синдром связан с эмоциями по отношению к лицам из прошлого, вследствие чего такие больные отказываются от установления новых трансферентных отношений с гипнотизером, т. е. они как бы отказываются от пересмотра своих проблем и от той пользы, которую это могло бы им принести. Больные с менее выраженной истерией могут оказаться гипнабельными. Восприимчивость к гипнозу может даже быть использована в целях прогноза: гипнабельные истерики обычно более восприимчивы к психотерапии.

Наши клинические впечатления нашли подтверждение в наблюдениях Gill и Brenman. Экспериментальным путем они доказали, что здоровые люди легче поддаются гипнозу, чем больные неврозами, а среди последних наиболее гипнабельны больные истерией.

Еще несколько слов по поводу того, следует ли упорствовать в достижении гипнотического транса. Некоторые авторы ограничиваются тремя-четырьмя попытками, другие идут дальше; немецкий исследователь Vogt (1894) добился успеха на 300-м сеансе. По нашему мнению, очень важен первый сеанс. Но это не является общим правилом. Так, мы смогли добиться транса у одной госпитализированной больной при второй попытке, сделанной через 3 мес после первой. Некоторые субъекты, не поддающиеся индивидуальному гипнозу, хорошо гипнотизируются в группе (группа играет защитную роль против бессознательных страхов у этих больных).

Теперь перейдем к вопросу о гипнотизере. Здесь надо рассмотреть две проблемы: гипнотическую технику и личность гипнотизера. Безусловно, длительный опыт и техническая сноровка имеют важное значение. Техника прежде всего должна быть гибкой, приспособленной к особенностям гипнотизируемых. Для гипнабельных субъектов хороша любая техника, для трудных же - она должна быть тщательно продумана (см. вторую часть книги). Первая попытка является особенно важной. Возможно, именно поэтому в психиатрической клинике Вены на первый сеанс приглашали «профессиональных» сомнамбул, ведь для студента удача в первой попытке весьма важна.

Что касается личности гипнотизера, то тут мы не имеем надежных критериев. Эта проблема изучалась меньше, чем проблема личности гипнотизируемого. Мы располагаем только несколькими замечаниями различных исследователей. Уже авторы эпохи животного магнетизма обычно считали, что магнетизер должен быть спокойным во время сеанса, так как больной в состоянии сомнамбулизма чувствует любые его тревоги. Во всяком случае нельзя утверждать, что способность гипнотизировать определяется специфической структурой личности гипнотизера. Поскольку существуют различные виды гипноза (отцовский, материнский) и человек может быть загипнотизирован по разным причинам, мотивировки терапевта также могут варьировать. По мнению Schilder, гипнотизер должен бессознательно желать магической власти и сексуального) господства над пациентом.

Страх перед сексуальными импульсами усиливал у некоторых больных сопротивление гипнозу. Известна история Breuer, прервавшего лечение мадемуазель Анны О. по контртрансферентным мотивам и по причине ревности госпожи Breuer. У мадемуазель Анны была мнимая беременность, и воображаемые роды произошли в тот день, когда Breuer объявил ей об окончании лечения. Jones (1958) в биографии Фрейда также сообщает что будущая госпожа Фрейд отождествляла себя с госпожой Breuer и боялась однажды оказаться в таком же положении. Ее супруг был вынужден разуверить ее в этом. Как бы то ни было, Фрейд, несмотря на свой интерес к лечению мадемуазель Анны О., о котором он узнал в 1882 г, не решался широко применять гипноз вплоть до декабря 1887 г. Он использовал гипноз эпизодически с лета 1885 г, но с весны 1886 г., когда он начал практиковать, применял в основном электротерапию.

С декабря 1887 г. до мая 1889 г. он применял только гипнотическое внушение, затем пользовался также методом катарсиса. Jones приписывает запоздалое применение этого метода более чем сдержанному отношению Шарко к методу Breuer, о котором ему сообщил Фрейд. Возможно, здесь сыграла свою роль и проблема контртрансферентных отношений. Впоследствии стал известен инцидент с пациенткой, которая бросилась на шею Фрейду; в своей автобиографии он описал реакцию на это событие: «У меня был достаточно ясный рассудок, чтобы не отнести его на счет неотразимости моей особы, и я почувствовал тогда природу мистического элемента, действующего в гипнозе. Чтобы устранить его или по крайней мере изолировать, я должен был отказаться от гипноза». Плодотворный отказ, ибо он привел Фрейда к открытию психоанализа! .

Мы полагаем, будет полезным ввиду важности этой проблемы немного остановиться на взаимоотношениях врача и пациента в гипнозе, на вопросе об ангажементе. Сопротивление терапевта этому ангажементу все еще оказывает тормозящее действие на развитие психотерапии, но оно принесло и определенную пользу: с одной стороны, оно способствовало развитию химиотерапии, с другой - совершенно неожиданно привело (как мы увидим дальше) к фундаментальным открытиям в психотерапии, таким, как понятие перенесения.

Если историю научной психотерапии начинают с месмеровского периода, то, очевидно, потому, что в то время впервые эти отношения стали изучаться экспериментально, и прежде всего академиками в их знаменитых работах о животном магнетизме. Целью исследования было доказать существование физической причины магнетизма - флюида. Не обнаружив его, они осудили животный магнетизм. В своих докладах академики описывали феномены, возникающие при магнетизме, не углубляясь, однако, в их изучение. Тем не менее в секретном отчете, опубликованном одновременно с официальным докладом Bailly, подчеркивается эротический аспект этих феноменов, чем и объясняется сдержанность академиков. Действительно, мы читаем в этом отчете: «Всегда мужчины магнетизируют женщин: устанавливающиеся при этом отношения, безусловно, соответствуют таковым между больным и его врачом, но этот врач - мужчина. Какова бы ни была болезнь, она вовсе не лишает нас пола и не избавляет нас полностью от власти другого пола» .

Сеанс магнетизма описан следующим образом: «Часто мужчина... проводит правую руку за спину женщины, они одновременно наклоняются друг к другу, чтобы содействовать этому прикосновению. Близость становится предельно возможной, их лица почти соприкасаются, дыхание смешивается, все физические впечатления мгновенно разделяются ими, и взаимное притяжение полов должно действовать во всю свою силу. Нет ничего удивительного, что чувства воспламеняются; одновременно работает воображение, внося во все это определенное расстройство, оно побеждает здравый смысл, подавляет внимание, женщины не могут отдавать себе отчет в том, что они испытывают, они не понимают своего состояния».

Месмер также отдавал себе отчет в узах, связывавших его с больными . Он даже описал их аффективную сторону: «Животный магнетизм должен в первую очередь передаваться чувствами. Только чувство может сделать теорию вразумительной. Например, один из моих больных, обычно подвергающий проверке действие, которое я оказываю на него, чтобы хорошо меня понимать, проявляет ко мне большее расположение, чем остальные мужчины».

Однако Месмер не прибегал ни к какому психологическому объяснению, придерживаясь всегда теории флюидов. Последняя допускала, так сказать, деперсонализацию терапевта. Она ссылалась на вмешательство некоей «третьей силы», которая, находясь в терапевте, все же существовала вне его. Терапевт был только вектором этой универсальной силы.

Месмер отказывался от словесного контакта с пациентом в фазе сомнамбулизма, что, несомненно, было бессознательным проявлением защитной тенденции. Известно, что заслуга первого применения словесного внушения в качестве терапевтического метода принадлежит Puysegur. Но возможно, что это открытие имело бессознательную мотивировку, и для Puysegur речь создавала дистанцию между врачом и больным, являясь, таким образом, другой формой защиты. Напомним, что и в наше время представители психоаналитического направления подчеркивают, что слово может увеличивать дистанцию между пациентом и врачом . Эта мысль близка к тому, что позднее было написано Nacht: «Мы все признаем, что вмешательство психоаналитиков тем благотворнее, чем больше ему удается войти в общение с «бессознательным» больным, вплоть до того, чтобы буквально поставить себя на его место, оставаясь в то же время на своем» .

"Charles de Villers был артиллерийским офицером, как и Puysegur (а также Laclos, знаменитый автор «Опасных связей»). Известно, что в то время офицеры пристрастились к магнетизму и находили в своей среде замечательных субъектов. Как писал об этом Figuier (I860) в «Истории сверхъестественного», «магнетизация со всем своим очарованием, казалось, стала главным занятием в жизни военных: это был золотой век армии». Указанная книга Villers являечся библиографической редкостью (ее единственный экземпляр находится в Муниципальной библиотеке Бе-зансона) и одной из первых работ, проливающих свет на проблему так называемых взаимоотношений с объектом.

Villers, высказываясь о влиянии на больного, говорит, что оно будет зависеть «от степени нашего внутреннего расположения» и особенно «от сердечности, которую я вложу в свою волю» . Nacht также полагает, что «поведение аналитика, если оно продиктовано доброжелательностью, становится тогда и только тогда той опорой и силой, которые необходимы больному, чтобы преодолеть страх, преграждающий путь к выздоровлению» .

Наконец, беллетристическое произведение Villers изобилует высказываниями об основополагающей роли любви; например: «Я заключаю в себе, следовательно, то, что способно принести облегчение ближнему; все наиболее возвышенное в моем существе имеет такое предназначение, и именно это ощущение самого искреннего участия дает моему другу уверенность, что он найдет в нем лекарство от своих недугов».

Не преминем здесь сопоставить эти слова со следующим утверждением Nacht: «Никто не может вылечить другого, если у него нет искреннего желания ему помочь. И никто не может иметь желание помочь, если он не любит в самом прямом смысле этого слова» . Такая склонность является отчасти врожденной, однако Nacht считает, что «правильное отношение возможно лишь в том случае, если аналитику удастся снизить у себя самого до неизбежного минимума вечную амбивалентность человека» , чего можно достичь только посредством полного самоанализа.

К этому необходимо добавить, что в настоящее время, когда психоаналитику известна природа перенесения и контрперенесения, психотерапевтическая ситуация стала совершенно иной.

Таким образом, мы видим, что некоторые ученики Месмера, в частности Villers, осознавали значение взаимоотношений врача и пациента. Villers хорошо понимал, что в некоторых случаях такие взаимоотношения могут принять эротический характер, и предупреждал о возможных опасных последствиях этого. Но в отличие от академиков он отнюдь не отказывался от изучения межличностных отношений, имеющих место при магнетизме. Он признавал взаимозависимость в этих отношениях, но только частично. Хотя Villers смутно представлял себе эти взаимоотношения как «зависимость от внутреннего расположения» между двумя индивидуумами, а другие авторы после него говорили о чувстве доверия и даже привязанности, которую может испытывать больной к своему врачу, все же, по общему мнению, главная роль в терапевтическом процессе принадлежит врачу. Именно желание вылечить является основным, решающим фактором лечения. Так думали | Villers и другие магнетизеры того времени; они верили или исключительно в действие воли врача, или в комбинированное влияние воли и флюидов. Таким образом, вместе с Raymond de i Saussure можно сказать, что все понималось так, будто перенесение проявляется не со стороны больного, а со стороны врача, который хочет вылечить.

Такое одностороннее понимание отношений между пациентом и врачом можно истолковать как бессознательное сопротивление магнетизеров признанию всей сложности взаимоотношений. Терапевт, таким образом, защищает себя от аффективных проявлений пациента, он сохраняет определенную дистанцию. (Интересно, что даже в физическом плане произошли технические изменения: прямой контакт с телом больного при помощи пассов был заменен пассами на некотором расстоянии.)

Несмотря на частичное признание некоторыми магнетизерами в начале XIX в. значения межличностных отношений, сопротивление в целом продолжало проявляться. В конце XIX в. известные врачи, занимавшиеся гипнозом, все еше отказывались признать значение отношения пациента к врачу. Чтобы избежать понятия внушения (понятия психологического), они изобрели металлотерапию, которая ввела физический агент (еще один пережиток флюидизма). Но даже врачи, вступившие на путь психотерапии, проявляли некоторое бессознательное сопротивление, которое (и это парадоксально) иногда способствовало прогрессу психотерапии. Этим можно объяснить открытие Фрейдом понятия перенесения. Мы уже упоминали знаменитый эпизод с больной, проявившей влюбленность к Фрейду, и испуг последнего. Он отказался отнести этот инцидент на счет своей «личной неотразимости». Конечно, он предпочел деперсонализировать себя, предоставив себе роль другого лица, человека, которого действительно любила больная. Такой способ рассматривать вещи послужил отправной точкой для разработки теории перенесения (хотя у пациентки Фрейда могло быть физическое влечение к нему самому).

Breuer, как мы уже видели, пережил подобное приключение с одной из своих пациенток, небезызвестной Анной О., вследствие чего он оставил изучение истерии. Jones пишет, что Фрейд, для того чтобы заставить Breuer вновь заниматься проблемой, поведал ему, «как его больная бросилась ему на шею в аффективном бреду, и объяснил, по каким причинам следует рассматривать эти досадные инциденты как результат феномена перенесения...».

Szasz (1963), изучавший защитный аспект перенесения, отмечает, что с выдвижением концепции перенесения «Фрейд эффективно снизил угрозу эротизма пациента». По мнению Szasz, к разработке этой концепции Фрейда подтолкнул случай с Breuer: не будучи лично замешан в дело, Фрейд мог оставаться хладнокровным наблюдателем и, следовательно, скорее найти объяснение. Однако нам представляется более вероятным, что аффективной мотивацией разработки понятия перенесения Фрейду послужил собственный опыт (т. е. упомянутый выше эпизод). Действительно, ведь если это должно было, по выражению Szasz, «устранить угрозу эротизма пациента», то более правдоподобно, что Фрейд постиг его в случае, когда сам ощутил себя под прицелом.

Каким бы ни был защитный характер перенесения, Фрейд все же оставил гипноз. Ему предстояло вновь найти перенесение в своем новом методе. Fenichel (1953) в «Психоаналитической теории неврозов» отмечает, что первой реакцией Фрейда, когда он столкнулся с подобным феноменом, было удивление. Однако из авторского текста неясно, когда это произошло - при применении гипноза или нового (психоаналитического) метода. Данная Fenichel библиографическая ссылка относится к статье «Динамика перенесения» (1912), которая никоим образом не связана с этим пресловутым удивлением.

Верно, что Фрейд в «Истории психоаналитического движения» высказывается следующим образом: «Мы можем также сказать, что психоаналитическая теория представляет собой попытку объяснить две оригинальные и неожиданные констатации, сделанные тогда, когда мы искали связи болезненных симптомов у невротиков с их источниками, т. е. событиями, пережитыми больными в прошлом: мы хотим поговорить о перенесении и о сопротивлении» .

Задумался ли Fenichel над этим текстом? В самом деле, Фрейд говорит здесь об удивительном феномене, правда, приведенная выше цитата не позволяет установить, при каких обстоятельствах это удивление было выражено впервые.

Но как бы там ни было, разработав концепцию перенесения, Фрейд положил этим начало новой эры в психотерапии.

По мнению Ferenczi (1952), существует огромная индивидуальная разница в достижениях различных гипнотизеров; одни способны загипнотизировать только 10 % испытуемых, другие - 80-90 и даже 96 %. Автор считает, что здесь имеют значение представительная внешность гипнотизера, его социальный престиж, yвeренность в своих силах и даже некоторые физические особенности например черная борода (что в свое время соответствовало условному образу гипнотизера; сегодняшние гипнотизеры мюзик-холла чаще безбородые и имеют спортивный вид). Наконец, Ferenczi замечает, что, когда он начинал заниматься гипнозом, его невежество придавало ему самоуверенность, что способствовало успеху в достижении гипноза и было утрачено впоследствии.

Один из американских психоаналитиков, плодотворно работавший в области гипноза, рассказал нам, что он стал испытывать затруднения в гипнотической терапии после того, как сам подвергся психоанализу. Он спрашивал себя, не было ли это прежнее стремление гипнотизировать проявлением невроза. Мы сказали ему, что такое объяснение несостоятельно, ибо в той же мере можно считать невротическим симптомом и его нежелание продолжать использовать в исследованиях важный на его взгляд способ. Он охотно согласился с нами.

Тем не менее можно думать, что после психоанализа стремление гипнотизировать действительно может измениться: по-видимому, то, что служило вознаграждением, становится средством сублимации. Возможно также, что, познакомившись ближе с психоанализом, этот врач подпал под влияние весьма распространенного среди психоаналитиков мнения, согласно которому психоанализ, своим происхождением обязанный гипнозу, больше в нем не нуждается. Таким образом, его затруднения были обусловлены не только обращением к психоанализу для разрешения своих глубинных проблем, но и влиянием социально-культурных факторов, значение которых подчеркивал Огпе. Психоаналитикам, впервые заинтересовавшимся гипнозом, необходимо было преодолеть определенный конформизм. Число таких психоаналитиков возрастает (хотя и остается еще ограниченным) ввиду того, что гипноз становится излюбленным средством исследований во всех областях экспериментальной психологии и психотерапии.

Таким образом, психоанализ, произошедший от гипноза и позволяющий лучше его понять, может в свою очередь освещаться им. К сожалению, до сих пор относительно мало психоаналитиков интересуются гипнозом. Отказ от гипноза мог быть в свое время полезен Фрейду, но его современные последователи не имеют того же оправдания, чтобы оставаться на аналогичной позиции.

Новая попытка осветить проблему личности гипнотизера была предпринята Gill и Brenman. Они использовали самоанализ многих гипнотизеров, наблюдения психоаналитиков, лечившихся у гипнотизеров или проводивших гипноз, и опросили разных исследователей. Авторы признали, что не смогли найти характерных мотиваций в личности гипнотизера. Полученные ими результаты позволяют, однако, сделать определенные заключения. Они отметили у гипнотизера желание играть роль всемогущего родителя; впрочем, такое желание лежит в основе признания врача и особенно психиатра. Другая черта, часто встречающаяся у гипнотизера, - это склонность к актерству, стремление играть роль в сеансе гипноза, рассматриваемого как игра. Немало гипнотизеров, по-видимому, испытывают потребность много говорить. Наконец, значительную роль играет такой мотив, как «парадоксальная потребность близости и дистанции». Желание установить подобные отношения с другим человеческим существом испытывают все психотерапевты, но в особенности гипнотизеры.

В заключение можно сказать, что никаких характерных черт в личности гипнотизера (ни в личности гипнотизируемого), объясняющих восприимчивость к гипнозу, найти не удалось. При изучении этого вопроса необходимо учитывать самым серьезным образом, что в гипнозе личность гипнотизера и личность гипнотизируемого - взаимодополняющие роли. Таким образом, восприимчивость к гипнозу зависит от многочисленных интер и интраперсональных отношений.